Дар сопереживания - Страница 60

* * *

В нью-йоркском аэропорту «Ла-Гвардия» Беккера встречали двое полицейских и агент местного отделения ФБР, державший плакатик с его именем.

– Хорошие новости, – сообщил фэбээровец после того, как представился Беккеру. – У нас убийство.

– О, новости великолепные, – криво усмехнулся Беккер. Иронию он приберегал для другого агента ФБР рангом повыше.

– Какие-то радикалы пристукнули одного старика в Бруклине. Мы подумали, вы захотите отправиться прямо туда.

Один из полицейских захохотал, и фэбээровец огляделся, боясь, не пропустил ли он что-либо смешное.

– Теперь самое интересное, – продолжил он. – Жертва убита острым предметом, введенным ей в ушной проход.

– Убийца весьма утонченный и обходительный человек, – с чувством отметил Беккер.

Полицейский заржал еще громче. Фэбээровец посмотрел на него как на сумасшедшего.

– Что?

– Ввести предмет – это очень обходительно, он мог его вогнать или воткнуть, – пояснил Беккер.

– О, да, – согласился агент.

– Однако это совсем не смешно, – добавил Беккер.

– Наверняка нет.

– У вас случайно нет связи с Хэтчером?

– Нет, но заместитель директора Хэтчер в городе. Он сказал, что встретится с вами после того, как вы побываете на месте преступления. И еще, что вы обрадуетесь, услышав последнюю новость.

– Я в диком восторге, – подтвердил Беккер.

Возглавляемые полицейскими они пробились сквозь толпу и сели в поджидавшую патрульную машину.

– Заместитель директора Хэтчер рассказал, что вы потребовали сообщать вам о всех происшедших с применением этого способа убийствах. Хорошее начало. Я бы сказан, это была великолепная зацепка, – похвалил фэбээровец.

– Странная у нас профессия, – заметил Беккер.

– Пардон?

– Уверен, что даже гробовщики не радуются так сильно, когда кого-то убивают.

– В действительности это, конечно, никому не доставляет радости.

– Ах, что такое радость? – мечтательно проговорил Беккер.

– Я не совсем понял...

– Это вещь относительная, – раскрыл свою мысль Беккер.

Фэбээровец странно на него посмотрел.

– Ладно, оставим философию. Кто убитый? – спросил Беккер.

Фэбээровец прочистил горло, явно колеблясь, как сформулировать ответ.

– Здесь есть несколько смущающих моментов, – сказал он в конце концов.

* * *

Беккера доставили в мечеть, где он быстро обследовал место преступления. Труп уже отправили на вскрытие, но основную фабулу происшедшего нетрудно было определить по обведенному мелом силуэту на полу. Старик сопротивлялся, отметил Беккер, все тщательно осмотрев. Прежде убийца избавлялся от подобной неприятности, крепко обнимая, как он любил это делать, жертву и лишая ее тем самым возможности двигаться. Сопротивляющаяся жертва представляла для убийцы опасность, поскольку в схватке он мог получить повреждения. Однако встретивший его фэбээровец высказался предельно ясно: жертва убита острым предметом, введенным ей в ушной проход.

– Должно быть, это дарит чертовски острые ощущения, – произнес Беккер вслух, ни к кому собственно не обращаясь.

После осмотра полицейские повезли Беккера к Хэтчеру. Встречавший его в аэропорту агент ФБР пожал плечами наблюдая за его отъездом. Беккер не произвел на него впечатления. Он слышал о послужном списке Беккера, но не заметил в нем ничего выдающегося. «Наверное, в человеке видят что-то особенное, когда считают его таковым – ему же во вред», – подумал фэбээровец и еще он подумал, что не завидует Хэтчеру, поскольку тот работает с легендарным. Беккером.

Хэтчер, впрочем, сам себе не завидовал.

– Было известно, что Ассад в стране? – с ходу спросил Беккер, ворвавшись в кабинет.

Хэтчер давно научился, что от Беккера не стоит ожидать соблюдения приличий.

– Да, – ответил он, чувствуя себя несколько неловко. – Он приехал примерно полтора года назад, совершенно легально, с визой в паспорте. Наверное, кто-то проморгал его.

– Он числится в списке персон non grata Государственного Департамента?

– Естественно. Кто-то в иммиграционной службе облажался, – предположил Хэтчер.

– В первую голову облажался тот, кто предоставил ему визу, – отрезал Беккер. Они расположились в нью-йоркской штаб-квартире ФБР на Федеральной площади в спешке подготовленном для них кабинете.

– Он получил ее в нашем посольстве в Греции, – начал объяснять Хэтчер. – Заявил, что хочет получать достойный медицинский уход и поэтому едет лечиться в США. Он не врал. По нему было видно, что он доживает последние дни. У него было какое-то заболевание крови, я точно не знаю. Наверное, какой-нибудь чинуша поверхностно проверил его данные.

– То есть мы спокойно позволили члену исполнительного совета ООП переехать жить в Бруклин.

– Бывшему члену, – поправил Хэтчер.

– Разве такое бывает – бывший член ООП?

– Он три или четыре года как отошел от активной деятельности по состоянию здоровья, – оправдываясь сказал Хэтчер.

– Значит, недостаточно далеко отошел, если кому-то понадобилось его убрать, – возразил Беккер. – Когда стало известно, что он в стране?

– Чуть больше года назад, после того, как он прожил здесь несколько месяцев. Мы посчитали, что слишком хлопотно вытаскивать эту историю на свет Божий. Он въехал совершенно легально, был стар и болен, тихо поселился в мечети и преподавал молодежи учение ислама...

– И если бы мы выдали его правосудию, то поступили бы негуманно и нарушили профессиональную этику, так что ли? – закончил Беккер.